Королева Марго - Страница 108

108

Паж, получивший это приказание, вышел и через минуту вернулся в сопровождении Жийоны.

– Я, однако, просила к себе госпожу, а не фрейлину, – заметила королева-мать.

– Я сочла своим долгом сама сообщить вашему величеству, – отвечала Жийона, – что королева Наваррская вышла из дому вместе со своей подругой, герцогиней Неверской.

– Ушла из дому об эту пору? – нахмурив брови, переспросила Екатерина. – Куда же она могла пойти?

– Смотреть алхимические опыты, которые будут ставить во дворце Гизов, в павильоне герцогини Неверской, – ответила Жийона.

– А когда она вернется? – спросила королева-мать.

– Опыты продлятся до глубокой ночи, – отвечала Жийона, – так что ее величество, возможно, останется у своей подруги до утра.

– Счастливица эта королева Наваррская, – тихо произнесла Екатерина, – она королева, а у нее есть друзья; она носит корону, ее называют «ваше величество», а у нее нет подданных, – какая счастливица!

Эта остроумная шутка вызвала затаенную улыбку у присутствующих.

– Впрочем, если она ушла из дому... – пробормотала Екатерина. – Ведь вы говорите, что она ушла?

– С полчаса тому назад.

– Ну что ж, идите.

Жийона поклонилась и вышла.

– Продолжайте читать, Карлотта, – сказала королева.

Госпожа де Сов продолжила чтение. Минут через десять Екатерина прервала чтицу.

– Ах да! Пусть удалят охрану из галереи, – приказала она.

Это был сигнал, которого дожидался Морвель.

Приказание королевы-матери было исполнено, и г-жа де Сов продолжала читать новеллу.

Она читала уже с четверть часа, и ничто не прерывало чтения, как вдруг до королевской спальни донесся долгий, протяжный и такой ужасный крик, что у присутствующих волосы встали дыбом.

Вслед за криком раздался пистолетный выстрел.

– Что с вами, Карлотта? Почему вы перестали читать? – спросила Екатерина.

– А разве вы не слышали? – побледнев, сказала молодая женщина.

– Что? – спросила Екатерина.

– Крик.

– И пистолетный выстрел, – добавил командир охраны.

– Крик, пистолетный выстрел! – повторила Екатерина. – Я ничего не слыхала... А кроме того, и крик, и пистолетный выстрел – разве это такая редкость в Лувре? Читайте, Карлотта, читайте!

– Да вы прислушайтесь, прислушайтесь, ваше величество! – заговорила г-жа де Сов, в то время как г-н де Нансе стоял, положив руку на эфес шпаги и не осмеливаясь выйти без позволения королевы, – слышите? Топот, ругательства!

– Не узнать ли, в чем дело? – спросил де Нансе.

– Нет, сударь, оставайтесь на своем , месте, – сказала Екатерина, приподнимаясь на локте словно для того, чтобы подчеркнуть непреложность приказания. – Кто же будет охранять меня в случае тревоги?.. Да это подрались какие-то пьяные швейцарцы!

Спокойствие королевы, с одной стороны, и ужас, реявший над всеми остальными, составляли такой бьющий в глаза контраст, что г-жа де Сов, несмотря на всю свою робость, устремила на королеву вопросительный взгляд.

– Но ведь похоже на то, что там кого-то убивают! – вскричала она.

– Кого же там убивают, по-вашему?

– Короля Наваррского! Шум доносится из его покоев.

– Дура! – тихо сказала королева, губы которой, при всем ее самообладании, начали как-то странно дергаться, и забормотала молитву. – Этой дуре всюду мерещится ее король Наваррский!

– Боже мой! Боже мой! – произнесла г-жа де Сов, откидываясь на спинку кресла.

– Все кончено, все кончено! – сказала Екатерина. – Командир! – продолжала она, обращаясь к де Нансе. – Надеюсь, что если это был скандал во дворце, то завтра вы строго накажете виновных. Продолжайте чтение, Карлотта.

Екатерина снова откинулась на подушку с полнейшей невозмутимостью, которая, однако, очень походила на изнеможение, ибо присутствующие заметили крупные капли пота, выступившие у нее на лице.

Госпожа де Сов подчинилась этому повелению, но читали только ее глаза и губы. Мысль же ее, обратившаяся к другим предметам, говорила ей о страшной опасности, нависшей над дорогой ее сердцу головой. Через несколько минут этой внутренней борьбы между волнением и требованиями этикета г-жа де Сов почувствовала себя так скверно, что голос ее прервался, книга выскользнула у нее из рук, а сама она упала в обморок.

Внезапно послышался страшный грохот; тяжелый топот прокатился по коридору; раздались два выстрела, от которых задребезжали стекла, и Екатерина, изумленная столь затянувшейся борьбой, приподнялась на постели, прямая, бледная, с широко раскрытыми глазами, но когда командир охраны хотел выбежать в коридор, она остановила его.

– Пусть все остаются здесь, – приказала она, – я сама пойду узнаю, что происходит.

А происходило, или, вернее, уже произошло, вот что.

Утром де Муи получил от Ортона ключ от покоев Генриха. В полой части ключа он обнаружил свернутую трубочкой записку. Он вытащил ее с помощью булавки.

Это был пароль для входа в Лувр на ближайшую ночь.

Кроме того, Ортон на словах передал де Муи приглашение Генриха явиться к нему в Лувр в десять часов вечера.

В половине десятого де Муи надел кольчугу, испытать прочность которой ему уже не однажды предоставлялась возможность, натянул сверху шелковый камзол, пристегнул шпагу, засунул за пояс пистолеты и все это прикрыл знаменитым вишневым плащом, точь-в-точь таким же, как плащ Ла Моля.

Мы уже видели, что Генрих, прежде чем зайти к себе, счел нужным нанести визит Маргарите и, пройдя к ней по потайной лестнице, успел как раз вовремя втолкнуть Ла Моля в опочивальню Маргариты и предстать вместо него перед глазами короля в столовой. Это произошло в ту самую минуту, когда благодаря присланному Генрихом паролю, а главное – знаменитому вишневому плащу в пропускную калитку Лувра вошел де Муи.

108